— «Хм...»
— «Что?»
— «Ты был прав...»
— «Не знаю, о чём ты, но я всегда прав!»
— «Твоя здоровая самооценка непомерно меня радует. Я говорю о симбиозе Кайроса и Чумы. Признаюсь, я не верил, что им удастся войти в слияние. Но с некоторых пор я больше не чувствую деструктивных эманаций. Удивительным образом Чума начинает эволюционировать, и теперь он ощущается совершенно иначе — на... уровне хтонической инфосферы. Вы это называете коллективным сознанием. Он проявляет первые признаки симбиоза: пытается помочь носителю, интересуется аспектами человеческой психологии и культуры, и... главное — привязывается, потому что начинает ощущать желание приоритета...»
— «Желание приоритета? Что это?»
— «Сложная эмоция, она встречается далеко не у всех, но часто, когда хтоник и его хтон входит в идеальный симбиоз. Можно сказать так: ему хочется быть не хуже, а лучше других подобных чудовищ. Знаешь, в чём тут разница? Лучше в глазах хоста, а не в своих».
— «Ахахах, типа быть хорошим мальчиком? Самым-самым хорошим, как в рекламе про золотистого ретривера?»
— «Ты меня сейчас с собакой сравнил? Ладно, можно сказать и так. Чума впервые испытал эту эмоцию, когда твой подопечный восхитился нами с Зерро. Восхищение нашей силой в глазах хоста оказалось для Чумы почти непереносимым. Признак хорошего симбиоза».
— «И что тебя удивляет?»
— «До сих пор не понимаю, как грибной порошок и горстка слов могли обернуть вспять деструктивную хтонофикацию на последней стадии».
— «Иногда человеку просто нужен небольшой толчок, чтобы взлететь к небесам!»
— «Если бы всё было так просто, хтоники давно уже парили в небесах...»
— Падай рядом... — рассмеялся Инфирмукс, похлопав по черепу Эреба, когда Кайрос завис над костяным змеем, будто бы ожидая разрешения. Крайне позабавила подобная этичность, словно тот факт, что дракон уместит свои телеса между рогами циклопического чудовища, как-то оскорбил бы хоть кого-то на Некроделле.
— ...ты понравился Бетельгейзе, — всё так же весело продолжил Инфирмукс, слегка повернувшись в сторону мужчины и заглянув ему в глаза, — она мой побратим, это как сестра, понимаешь? Люди в замке, которых ты видел, — мои соратники, но у меня есть и побратимы — духовные братья и сёстры, те, кому я по-настоящему доверяю. У дракона Кайтазара остались братья и сёстры на Лирее? На что он был готов ради них? Короче, не обижай Бетельгейзе, хорошо? — улыбка на лице, но в глазах — сталь.
Взяв из рук Кайроса артефакт, Инфирмукс покрутил его в руках и кивнул. Конечно, он не хотел говорить, что собирается с его помощью следить за ментальными сигнатурами Реваля. Такое знание определённо не нужно новорожденному хтонику. Инфирмукс воспринимал новорожденных, конечно, не как детей, но во многом спрос с них минимален — то, что он легко мог простить молодняку, мотёрому хтонику никогда. В мечтах Инфирмукса, такие, как Кайрос, не должны мучиться в агонии хтонофикации, не должны искать объедки в канаве, торговать телом, чтобы выжить, не должны страдать. Но то, каким он видел Некроделлу сейчас, не укладывалось в голове.
Да, порой его накрывало — от осознания, что Некроделла кишит столь сильными хтониками, чего стоит только один Акс! Целая армия! Так вот, имея огромные магические ресурсы, полезные ископаемые, плодородные почвы, потрясающий климат... сильнейших воителей... новорожденные — грязь под ногами. Уроборос — сильнейший из хтоников Некроделлы, не способен защитить даже один чёртов город. Тварь. Какой толк в интеллекте и силе, если на троне за тебя лучше бы справилась дохлая рыба!
Они летели над городами: величественными и страдающими, где-то мутанты доедали жителей, где-то армии мертвецов маршировали под управлением очередного безумного некроманта. Конечно встречались и спокойные, уютные места, и там Эреб замедлялся, чтобы хтоники могли полюбоваться трогательными сценами: возделывание пастбищ, городские праздники и прочие моменты мирной жизни. Это успокаивало Инфирмукса, на его лице появилась лёгкая улыбка. Пролетая над одним из таких городов, он тихо произнёс:
— Это город Шивей, Кайрос, он под моей защитой. Когда-нибудь я хочу, чтобы все города были такими.
Потом они летели над морем — бесконечно долгим, переливающимся всеми оттенками синего и сиреневого, — и, добравшись до противоположного берега, летели ещё и ещё, пока не достигли гор, не пересекли их вдоль хребта... и снова.
Неожиданно голову пронзила такая жуткая боль, что Инфирмукс вскрикнул и сорвал артефакт. Кровь из носа щедро плеснула на его кожаную куртку, голову пронзала сильнейшая боль. Нет, сам по себе артефакт Кайроса здесь ни при чём — наоборот, он сработал отлично. Кровь всё текла, Инфирмукс прижался к костяному горячему черепу Эреба, ругаясь.
Тирада его закончилась словами:
— ...чтоб тебя все мегаструмы Климбаха драли... нет-нет, я не тебе, Кайрос, — кое-как приподнявшись, он вытира кровь тыльной стороной ладони, — прости... твой артефакт сгорел... — он протянул дракону уголёк, что остался от жучка.
Кайтазар мог быть не самым искусным боевиком, но он наверняка понимал, что произошло. Кто-то разговаривал с человеком, на жучок которого был настроен этот сгоревший артефакт. Обладатель настолько высоко владел ментальным мастерством, что сжёг следящую сигнатуру. Или у него имелись защитные артефакты не менее мощные, просто их оказалось больше.
— ...отличная работа, — прохрипел Инфирмукс, наконец уняв кровь, — несмотря ни на что, сигнатуры он поймал правильно. Хороший артефакт.
— «Акс?» — осторожно коснувшись разума носителя, вопросил Эреб почти шёпотом, зная, как Инфирмуксу сейчас больно.
— «Хуже. Онэсонда. Если подключили его... дело по-настоящему дрянь... вопрос в том, понял ли Реваль?»
— «Хм... не знаю, но Онэсонда наверняка понял...»
Убрав кровотечение магией, Инфирмукс снова уселся поудобнее, заметив, что они почти долетели.
— Всё хорошо. Рабочие моменты.
Они как раз пересекали кольцо Мор. Эреб замедлялся, лишь когда появлялось что-то действительно интересное — парящий остров, диковинная тварь, пирамиды или другие экзотические виды. Словно опытный экскурсовод, он позволял рассматривать всё в деталях.
— Между Эско и Некроделлой — дохренища километров. Даже не представляю, как ты добрался своим ходом, наверное... — не успел договорить, потому что вода на горизонте вспучилась, будто коллапсировав невообразимым выплеском энергии, словно сама вселенная разверзлась в переплетении всех стихий. Чем быстрее приближалась эта лавина энергии, тем яснее становились её размеры.
Хтон. Причём воплощённый хтон-симбионт.
Инфирмукс почувствовал, как энергетические жгусты крепко обхватили его за пояс и ноги, будто пристёгивая к голове Эреба, — и, скорее всего, Кайрос почувствовал то же самое. Костяной змей резко взял курс вверх, легко обходя появившуюся тварь и пропуская её под собой. Скорости невероятные — если бы не силовое поле вокруг, ветер сломал бы наездникам кости.
— Что за дерьмо!!! — закричал Инфирмукс, пытаясь проследить и за Кайросом, вдруг тому станет плохо.
— Фенебрис.
Вокруг Эреба мгновенно сомкнулся космос, переливаясь множеством стихий и чистейшей тьмой. Мириады протуберанцев, словно погибшие звёзды, мерцали вокруг. Огромная голова монстра, не меньше чем у самого Эреба, распахнулась.
— Внемли воле сильнейшего, хтон Эреб. Такие, как ты, должны знать своё место. Попробуешь пошевелиться — я сожру твоего Инфирмукса. И этим белобрысым закушу.
— Фенебрис, неужто Владыка снова подрядил тебя в качестве посыльного? Ха-ха-ха. Сожрешь? Что-то новенькое. Не сожрёшь. Ты, как и я, соблюдаешь правила хтонической войны — той, что была создана тысячелетия назад. И лучше меня знаешь, что будет за нарушение правил. Чума, не мог бы ты воплотиться и поприветствовать нашего собрата? — возможно, в этой просьбе был смысл. Возможно, куда проще противостоять появившемуся хтону, если бы рядом был кто-то из собратьев-симбионтов.
В следующую секунду Инфирмукс почувствовал, как его лёгкие наполняются болью, энергетическая паутина пульсирует, словно каждый его атом варится в кипятке. Почему-то хтоник не сомневался, что Кайросу сейчас не лучше.
— Всё заходит слишком далеко. Вы это понимаете. И я не играю с тобой в кости, Эреб. Ты знаешь меня. Я могу нарушить правило. Сила на моей стороне. Уроборосу не нужен мятежник, поднявший кланы на восстание от Анрэба до Нергалла. Инфирмукс зашёл слишком далеко... и скоро это обернётся настоящей войной. Зачем вы выбираете войну, если можно выбрать благородное служение?
Неизвестно, что именно помогло — сам Эреб снял воздействие, или Чума присоединился, или вражеский хтон не смог больше их пытать, — но боль прошла, как и ощущение приближающейся смерти.
— Кому? Покажи мне хотя бы одного достойного, перед кем мы моги бы склонить голову. Никого нет. И уж точно твой хозяин не годится нам в сюзерены. Я уже говорил это тридцать семь раз. Сегодня — тридцать восьмой. Я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях, Фенебрис. Впрочем, дело в том, что ты больше ничего не можешь, кроме этих смехотворных угроз. Оставь нас. Когда придёт время, мы встретимся в славной битве и выясним, на чьей стороне сила.
Глаз гигантского хтона остановился на Кайросе.
— Тогда, может быть, мне сломать вашу новую игрушку? Мало ли дохнет молодняка каждый археев день. Одним больше, одним меньше. Он ещё так хрупок для хтоника, будто неделю назад прошёл аннигиляцию. Деструктивная? Правила нашей с вами священной войны на него ещё не распространяются, ты ведь... не в Сопротивлении Некроделлы, да, дракон Кайрос? И твоя связь с хтоном ещё недостаточно окрепла.
— «Чума, я знаю, что для тебя это в новинку, но сейчас твой хтоник нуждается в тебе как никогда. Фанаберис не сможет ему навредить, если ты примешь священные правила войны Климбаха. Неважно, каковы твои планы на долгосрочную перспективу, скажи сейчас — ты с нами или нет? Что будет завтра — не важно, твоя стратегия тоже часть этой планетарной военной игры. Ты защитишь Кайроса? Только ты можешь это сделать, не я и не Инфирмукс...» — похоже, так и рушится секрет, который Инфирмукс хотел сохранить до поры до времени.
